Зоя Ивановна Криц, 92 года
Отправиться в ссылку, пережить войну и найти своё счастье.
Калининградка Зоя Ивановна Криц — о ссыльных дворянах, зашитом в платье крестике и футбольной команде, ушедшей на фронт.
Калининградка Зоя Ивановна Криц — о ссыльных дворянах, зашитом в платье крестике и футбольной команде, ушедшей на фронт.
Зоя Ивановна родилась в 1927 году в Тверской области. Её отец был хорошим портным и держал небольшую швейную мастерскую, где работало пять человек. Дело процветало.
Отца арестовали в 1931 году — раскулачили как социально враждебного элемента. По традиции тех лет вскоре пришли и за роднёй. Маму и троих детей, членов семьи врага народа, отправили в ссылку на Урал. Везли в товарных вагонах отдельно от арестованных мужчин. Доставили в Челябинскую область, где рядом с городом Сатка, на речном острове, был организован посёлок для ссыльных — 11 бараков.
Зоя Ивановна вспоминает своих соседей, эстонскую семью, с дочкой которых она подружилась. Жили рядом и самые настоящие дворяне из Петербурга. Она учительница, он инженер. В 1937-м инженера повторно арестовали. Он вернулся через десять лет.
Отца арестовали в 1931 году — раскулачили как социально враждебного элемента. По традиции тех лет вскоре пришли и за роднёй. Маму и троих детей, членов семьи врага народа, отправили в ссылку на Урал. Везли в товарных вагонах отдельно от арестованных мужчин. Доставили в Челябинскую область, где рядом с городом Сатка, на речном острове, был организован посёлок для ссыльных — 11 бараков.
Зоя Ивановна вспоминает своих соседей, эстонскую семью, с дочкой которых она подружилась. Жили рядом и самые настоящие дворяне из Петербурга. Она учительница, он инженер. В 1937-м инженера повторно арестовали. Он вернулся через десять лет.
“
"В Сатке был построен завод "Магнезит", в нашу сторону летела магнезитовая пыль (предприятие начало выпускать продукцию в 1901-м и производило огнеупоры — ред)", — рассказывает Зоя Ивановна. Ссыльным запрещали общаться с городскими, выйти из посёлка можно было только с разрешения комендатуры. В посёлке имелся большой клуб, позже появился детский сад, куда шестилетнюю Зою привели перед самой школой.
Зоя Ивановна вспоминает: "Нам всем запретили кресты нательные надевать. Тогда мама мне в платье крестик зашила, как раз на груди. И сказала, чтобы я никому никогда про это не говорила. А мне же не терпится. Похвасталась девчонкам: "А у меня крестик есть!" И побежала одна из девочек, сообщила воспитательнице. Воспитательница платье мне распорола, крестик достала. Мама меня тогда сильно ругала".
Радио и газет в посёлке не было. О том, что началась война, летом сорок первого ссыльным сообщили в поселковой комендатуре.
В 1943 году, когда брату Зои, исполнилось 18, его забрали в армию. В тот год из посёлка призвали практически всех 18-летних, в том числе футбольную команду в полном составе. Многие футболисты обратно не вернулись, а брат выжил. Из-за худых сапог он отморозил ноги и попал в госпиталь — это всё, что Алексей рассказал сестре о своей войне. У одной из жительниц бараков на фронте погиб сын и муж. Семья Зои перебивалась у неё, когда остров затапливало в половодье.
Радио и газет в посёлке не было. О том, что началась война, летом сорок первого ссыльным сообщили в поселковой комендатуре.
В 1943 году, когда брату Зои, исполнилось 18, его забрали в армию. В тот год из посёлка призвали практически всех 18-летних, в том числе футбольную команду в полном составе. Многие футболисты обратно не вернулись, а брат выжил. Из-за худых сапог он отморозил ноги и попал в госпиталь — это всё, что Алексей рассказал сестре о своей войне. У одной из жительниц бараков на фронте погиб сын и муж. Семья Зои перебивалась у неё, когда остров затапливало в половодье.
“
"Жизнь была тяжёлая, — говорит Зоя Ивановна. — Вещи, которые от брата остались, мы на продукты у башкир меняли, на картошку. Мама работала, поэтому ей давали 400 грамм хлеба, а детям — двести. Часто эти 200 граммов хлеба были единственной моей едой за день. Полкило сахара давали, сколько-то крупы".
Эвакуированные ленинградцы открыли в посёлке небольшой Дом быта. В нём работали парикмахеры, вязальщицы и часовой мастер — очень интеллигентные питерские евреи. Юную Зою позвали туда работать кассиром.
"Мне мужской мастер говорил — давай я тебя научу, будешь парикмахером и у тебя всегда будет булка белая с толстым куском масла. А я не хотела мужчин стричь. Нашлась другая работа — в детском саду воспитателем. Я к тому времени замуж вышла, у меня уже ребёнок был. Я рано выскочила замуж", — говорит Зоя Ивановна.
Будущий муж, татарин Мансур, очень нежно ухаживал за девушкой. Они поженились в пору, когда Зоя трудилась кассиром. В 16 лет она родила сына. Мансур был военным музыкантом. Его пригласили в высшее военное училище, эвакуированное из Ленинграда, а ещё Мансур служил в оперном театре в Перми.
"Мне мужской мастер говорил — давай я тебя научу, будешь парикмахером и у тебя всегда будет булка белая с толстым куском масла. А я не хотела мужчин стричь. Нашлась другая работа — в детском саду воспитателем. Я к тому времени замуж вышла, у меня уже ребёнок был. Я рано выскочила замуж", — говорит Зоя Ивановна.
Будущий муж, татарин Мансур, очень нежно ухаживал за девушкой. Они поженились в пору, когда Зоя трудилась кассиром. В 16 лет она родила сына. Мансур был военным музыкантом. Его пригласили в высшее военное училище, эвакуированное из Ленинграда, а ещё Мансур служил в оперном театре в Перми.
“
"9 мая 1945 года всех поселенцев собрали в клубе, — вспоминает Зоя Ивановна, — объявили, что война закончилась. Конечно, мы радовались. Столы накрывали, выпивали. А как же не выпить?"
|
В первые месяцы войны в СССР, и до этого страдавшем от нехватки продовольствия, ввели продуктовые карточки. Только по ним можно было получить хлеб, крупу, сахар, масло, мясо, рыбу, кондитерские изделия. Каждый был прикреплён к магазину, где мог купить строго регламентированное количество продуктов.
Как рассказывает "Военное обозрение", стоимость буханки хлеба на рынке достигала вначале 200–250 рублей, а потом поднялась до 400. Килограмм моркови — 80 рублей. Для сравнения — месячная зарплата уборщицы в советском учреждении составляла 130 рублей в месяц.
Нормы снабжения всё время менялись. Рабочие на предприятиях получали от 600 до 800 граммов хлеба в день, неработающие иждивенцы и дети до 16 лет — 400. В конце войны, когда надо было кормить ещё и население освобождённых советских территорий, иждивенцам и детям полагалось до 200 г.
Рабочим полагалось также 1 800 г мяса, 400 г жиров, 1800 г крупы и макарон, 600 г сахара в месяц, иждивенцам — 400, 500, 200, 600 и 400 г соответственно. За грубые нарушения трудовой дисциплины хлеба давали меньше. И даже по этим скудным нормам не всегда удавалось обеспечить население продовольствием.
Как рассказывает "Военное обозрение", стоимость буханки хлеба на рынке достигала вначале 200–250 рублей, а потом поднялась до 400. Килограмм моркови — 80 рублей. Для сравнения — месячная зарплата уборщицы в советском учреждении составляла 130 рублей в месяц.
Нормы снабжения всё время менялись. Рабочие на предприятиях получали от 600 до 800 граммов хлеба в день, неработающие иждивенцы и дети до 16 лет — 400. В конце войны, когда надо было кормить ещё и население освобождённых советских территорий, иждивенцам и детям полагалось до 200 г.
Рабочим полагалось также 1 800 г мяса, 400 г жиров, 1800 г крупы и макарон, 600 г сахара в месяц, иждивенцам — 400, 500, 200, 600 и 400 г соответственно. За грубые нарушения трудовой дисциплины хлеба давали меньше. И даже по этим скудным нормам не всегда удавалось обеспечить население продовольствием.
|
Карточки подделывали, воровали из типографии, выписывали на умерших. В ноябре 1941 года, в Ленинграде поступило 24 тысячи заявлений об "утерянных" продуктовых и промтоварных карточках. Власти решили не выдавать их повторно.
По всей стране развернулась борьба со спекулянтами-"мешочниками". Vuzlit.ru приводит несколько примеров такой беспощадной борьбы. В Омске суд приговорил гражданина к пяти годам лагерей "за создание запасов продовольствия" в виде мешка муки, нескольких килограммов масла и мёда (август 1941 г.). В Читинской области на рынке две женщины меняли табак на хлеб. Получили по пять лет (1942 г.) На Полтавщине вдова-солдатка с соседками собрала на заброшенном колхозном поле полмешка мёрзлых бураков. Ей дали два года.
По всей стране развернулась борьба со спекулянтами-"мешочниками". Vuzlit.ru приводит несколько примеров такой беспощадной борьбы. В Омске суд приговорил гражданина к пяти годам лагерей "за создание запасов продовольствия" в виде мешка муки, нескольких килограммов масла и мёда (август 1941 г.). В Читинской области на рынке две женщины меняли табак на хлеб. Получили по пять лет (1942 г.) На Полтавщине вдова-солдатка с соседками собрала на заброшенном колхозном поле полмешка мёрзлых бураков. Ей дали два года.
|
10 августа 1942 года Совет народных комиссаров СССР принял постановление "О порядке привлечения граждан к трудовой повинности в военное время". Оно касалось мужчин в возрасте от 16 до 55 лет, женщин от 16 до 45 лет. Их использовали на сельхозработах, строительстве укреплений.
26 декабря 1941 года вышел указ Президиума Верховного совета СССР, по которому все занятые в оборонном производстве считались мобилизованными. Им запрещалось самостоятельно менять место работы вплоть до особого распоряжения.
26 декабря 1941 года вышел указ Президиума Верховного совета СССР, по которому все занятые в оборонном производстве считались мобилизованными. Им запрещалось самостоятельно менять место работы вплоть до особого распоряжения.
Текст: Анастасия Кондратьева, Александр Адерихин
Фото: Александр Подгорчук, Александр Матвеев
Видео: КлопсVideo Production
Вёрстка и дизайн: Александр Скачко
Фото: Александр Подгорчук, Александр Матвеев
Видео: КлопсVideo Production
Вёрстка и дизайн: Александр Скачко
На главную