Екатерина Андреевна Волкова, 88 лет
"До второго класса доучилась — и закончилась моя школа"
"Я и не думала, что столько проживу". Часть её детства пришлась на войну, в десять лет Катя пахала, косила сено и копала окопы. У неё всего два класса образования — больше не получилось.
"Я и не думала, что столько проживу". Часть её детства пришлась на войну, в десять лет Катя пахала, косила сено и копала окопы. У неё всего два класса образования — больше не получилось.
Катя Кононович (Волковой она стала по мужу) родилась в деревне Озерница Лунинецкого района Белоруссии. Лунинец с момента своего основания в XV веке относился то к Речи Посполитой, то к Российской империи. В 1939 году область вошла в состав Белорусской ССР, а судьба у местных жителей осталась прежней — как в "Свадьбе в Малиновке": то белые придут, то красные.
То немцы придут, то бандиты
“
"Еще до войны мой отец сказал кому-то: вот придёт капелюш — он вам задаст. Чуть не побили за это отца. В сорок первом все знали, что немцы идут, прошли Брест уже, — Екатерина Андреевна произносит "идуть" и "прашли", по-белорусски акая и смягчая окончания. — В 1938 году я пошла в первый класс, были поляки у нас. В 39-м поляков прогнали. Я учила сначала белорусский и польский, а потом белорусский и русский. В 1941 году пришли немцы, стала учить немецкий и белорусский. Немцы дали своего учителя, он был русский".
Учиться долго не пришлось, школьники понемногу разбрелись по домам — надо было работать. У Кати отец умер в сорок первом, мама осталась с тремя девчонками. Единственный мужчина, 14-летний брат, ушёл в партизаны.
“
"Настоящих партизан не было, а были бандиты, — говорит Екатерина Андреевна. — Немцы утром приходят, эти вечером. Брат ушёл от них, скрывался, его чуть не расстреляли. Приезжали власовцы, мадьяры, румыны из Львовской области, вот они издевались очень сильно. Меня мама прятала: боялась, что изнасилуют, такое было часто".
Настоящие партизаны появились позже. Усталые, обросшие мужики просили у местных нижнее бельё. Им выносили льняные кальсоны и рубахи.
В 40-е годы в Озернице насчитывалось 500 дворов. Из молодёжи многих угнали в Германию, после войны они вернулись. Не вернулись евреи. В тех местах был жесточайший холокост: в одном только лунинецком гетто уничтожили 4 300 человек. В Озернице проводили на фронт почти всех молодых ребят чуть старше Катиного брата. И ни один не вернулся. Брат ушёл на фронт в начале 45-го.
В 40-е годы в Озернице насчитывалось 500 дворов. Из молодёжи многих угнали в Германию, после войны они вернулись. Не вернулись евреи. В тех местах был жесточайший холокост: в одном только лунинецком гетто уничтожили 4 300 человек. В Озернице проводили на фронт почти всех молодых ребят чуть старше Катиного брата. И ни один не вернулся. Брат ушёл на фронт в начале 45-го.
“
"Немцы гоняли нас окопы рыть и картошку чистить на кухню. Дети работали, как взрослые люди. Нас кормили, варили рисовую кашу с черносливом и суп. А к Новому году даже подарки давали детям", — признаётся Екатерина Андреевна.
Вспоминает, что оккупанты увели с их двора овчарку, но дали взамен керосина, мыла и хлеба. Захватчики лютовали в соседних сёлах, где людей заживо жгли в избах. Покидая Озерницу, хотели спалить и местных, но вмешался кто-то из командиров — Екатерина Андреевна называет его "фельдфебелем" — и крестьян пощадили. Семья Кононович вместе с односельчанами накануне намеченной расправы покинула деревню и три недели жила в шалаше среди болот.
“
"Утром только встаём — слышим стрельбу на хуторах и видим пожар. Были у нас солтысы — председатели. Они немцам доносили, кто чем занимается. Выйдешь скот кормить: там, где рыли окопы — свежие комья. Значит, человека расстреляли, кто-то донёс. Двоюродного брата живого закопали. Когда стали раскапывать, одна рука лежала под головой, а другой глаза закрыты", — вспоминает Екатерина Андреевна.
Работа с утра до ночи
“
Десятилетняя Катя была старшей из сестёр. Ей приходилось выполнять всю женскую, да и мужскую работу. Рассказывает, как косили на болотах, где каждая семья имела свой участок: "К болоту лошади нас подвозили, а дальше нужно идти — вилы, грабли, топор, хлеб за плечами. Как мимо кочки ступишь — по пояс провалишься. Сложишь косу, покосишь — на следующий день не могла встать, всё болело. Ночевала одна. Шалаш сделаю из берёзовых веток. Утром в канаве наловлю рыбы, сварю ухи. Там и вьюны, и щукари, карасики. Три дня пройдёт, если солнце хорошее — приезжаем с матерью сгребать сено, делать стоги", — рассказывает Екатерина Андреевна.
“
Зимой надо за дровами: "Что я там могу нарубить? Ну сосны небольшие. Наст держит сани, только лошадь проваливается. Ещё на выгоревших местах собирали коряжки, делали лучины".
Катина мама, несмотря на войну и своё вдовство, ни на пядь не сократила привычные угодья. Кононовичи сеяли ячмень, рожь, овёс, пшеницу, держали коров и овец, выращивали лён. Со льном возни больше всего: раза три его полешь, убираешь, сушишь, потом начинаешь трепать.
“
"Откидываешь по разные стороны, грубое — в отходы, на рядно, на кальсоны мужские, на сорочки женские, тонкий — на рушники, скатерти. Осенью начинаем прясть, кто на веретене, а кто на прялке", — вспоминает Екатерина Андреевна.
Катя Кононович ткала полотенца и клетчатые юбки — три-четыре красных нитки, три-четыре белых. Девчонки шили юбки, клали под матрас, чтобы закрепить складки. Бегали на танцы.
В 1951-м году объявили набор переселенцев в Калининград, но тогда мать Катю не пустила. А потом сама сказала: "Уезжай, тебя здесь заклюют". Так Катя отправилась в незнакомый город, по сути — с одной тяжёлой работы на другую. В Калининграде она трудилась на лесобирже, строила дома на Красносельской и других улицах, работала официанткой в ресторане "Москва".
В 1951-м году объявили набор переселенцев в Калининград, но тогда мать Катю не пустила. А потом сама сказала: "Уезжай, тебя здесь заклюют". Так Катя отправилась в незнакомый город, по сути — с одной тяжёлой работы на другую. В Калининграде она трудилась на лесобирже, строила дома на Красносельской и других улицах, работала официанткой в ресторане "Москва".
|
Немцы включили Лунинецкий район в состав Пинской округи генерального округа Волынь-Подолия рейхскомиссариата Украины. Главой района был зондерфюрер, в крупных сёлах создавались волостные управы из белорусских и украинских сторонников рейха. Вслед за войсками в район прибыли подразделения войск СС и другие карательные органы. Им было поручено уничтожить еврейское население, организовав гетто и вырыв огромные братские могилы. Перед "акцией" и после неё карателям выдавали водку. Было создано пять гетто, в которых погибли более 8 тысяч человек.
|
В середине 1942 года партизанские группы в районе Лунинца объединились в отряд имени Кирова. В начале 1943-го немцы начали против него карательную операцию и в том же году было создано Пинское партизанское соединение. Когда начался вывоз молодёжи в Германию, отряда "За Родину" отбили 120 юношей и девушек, многие из них остались в отряде. Партизаны активно вели "рельсовую войну". За год они пустили под откос 42 эшелона, уничтожили 80 паровозов, 282 вагона, 85 машин, провели 244 боевые операции.
|
26 июня 1944 года в Белоруссии началась наступательная операция под кодовым названием "Багратион". В освобождении участвовала 55-я гвардейская Иркутская стрелковая дивизия. 5 июля она подошла к границам Лунинецкого района с севера. Продвигаться приходилось в труднопроходимой болотистой местности. Дивизия участвовала в освобождении Пинска, за что получила второе наименование — Пинская.
Текст: Анастасия Кондратьева, Александр Адерихин
Фото: Александр Подгорчук, Александр Матвеев
Видео: КлопсVideo Production
Вёрстка: Александр Скачко
Фото: Александр Подгорчук, Александр Матвеев
Видео: КлопсVideo Production
Вёрстка: Александр Скачко
На главную